Колокольчики бубенчики звенят о ошибке нашей юности

КОЛОКОЛЬЧИКИ-БУБЕНЧИКИ (исполнитель: ЛЕОНИД ШУЛАКОВСКИЙ)

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!

Раз юною девицею,
Румяной, круглолицей,
С предлинною косой,
Я увлекся всей душой!

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!

Полюбил её каналию,
разрешала брать за талию,
ну а больше ни-ни-ни
даже боже сохрани,

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!

Истерзал любовью душу,
Подкупил гордячку Грушу,
Без доклада к ней влетел
И на месте обомлел!

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!

Предо мной диванчик венский,
А на нем корсетик женский,
А на спиночке: вот так –
Чей-то форменный пиджак!

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!

Перед этою картиной
Я стоял с дурацкой миной!
Улыбнулся просто так ,
И хотел уйти в кабак..

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!

И с тех пор я стороною
Обхожу девиц с косою!
И меня их скромный вид
Право больше не манит!

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках нашей юности твердят, твердят!

В 1905 году грянула русско-японская война,
всколыхнувшая всю Россию.

Хочется познакомить читателя с историей написания знаменитого
романса «На сопках Маньчжурии».

Мокшанский полк был переведён в Златоуст. Там
он получил пополнение и был вскоре направлен в Маньчжурию, где
шли особенно упорные бои. Храбро сражались мокшанцы под Ляояном
и Мукденом. Последнее сражение было, пожалуй, самым жестоким
и кровопролитным. Оно продолжалось двенадцать суток. Русские воины стояли
насмерть, не пропуская врага через свои позиции. На одиннадцатые
сутки их всё-таки окружили. Сжималось огненное кольцо. На исходе были
боеприпасы. Да и силы, оборонявшихся, были ведь,
не беспредельны. В конце концов, как свидетельствует донесение, ряды
русской пехоты, «потрясённые неприятельской артиллерийской канонадой
и, понеся большие потери от неприятельского огня, стали отступать.

В этот критический момент боя в тылу
у русских войск заиграл полковой оркестр, которым вдохновенно дирижировал
капельмейстер Илья Шатров. Сменяли друг друга марши, гремела дробь барабанов.
Музыка придала новые силы истерзанным и обескровленным боем русским
войскам, и те вновь ринулись на неприятеля.

Смертельное кольцо было прорвано, мокшанцы вырвались
из окружения!

Велики были потери в этом сражении. Пехотная
дивизия, в состав которой входил 214-й Мокшанский полк, оставила
на поле боя убитыми 52 офицера и около двух тысяч нижних чинов. Погибли
и два музыканта из оркестра Шатрова. Семь оркестрантов были удостоены
за этот бой высшего знака солдатской доблести — Георгиевского креста,
а сам капельмейстер — награжден орденом Станислава 3-й степени
с мечами.

Только не радовали эти награды героев. Несмотря
на беззаветную храбрость и мужество русских солдат, царская армия,
оказавшаяся неподготовленной к войне, терпела одно поражение
за другим.

Не счесть братских могил на маньчжурских
сопках — столько напрасных жертв, принесла народу война. Им, погибшим
своим боевым друзьям и товарищам, И.А.Шатров и посвятил свой вальс,
воплотив в печальной и светлой мелодии, виденное и пережитое
на поле боя и после его окончания.

Первоначальное название:
«Мокшанский полк на сопках Маньчжурии».

Посвящается бойцам 214-ого
Мокшанского пехотного батальона, погибшим, 
в феврале 1905 года в кровопролитных боях с японцами под г. Мукденом.

Источник: нотный архив
Шатрова И.А. в Тамбовском областном краеведческом музее.

Тихо вокруг, сопки
покрыты мглой,

Вот из-за туч блеснула
луна,

Могилы хранят покой.

Белеют кресты — это
герои спят.

Прошлого тени кружат
давно,

О жертвах боев твердят.

Тихо вокруг, ветер туман
унес,

На сопках Маньчжурии
воины спят

И русских не слышат
слез.

Плачет, плачет мать
родная,

Плачет молодая жена,

Плачут все, как один
человек,

Злой рок и судьбу
кляня!…

Пусть гаолян вам
навевает сны,

Спите герои русской
земли,

Отчизны родной сыны.

Вы пали за Русь, погибли
вы за Отчизну,

Поверьте, мы за вас
отомстим

И справим кровавую
тризну.

Такими словами откликнулась эта мелодия в душе
известного русского писателя и поэта Степана Гавриловича Петрова
(Скитальца).

А вот ещё небольшой экскурс в историю такой темы, как
музыка в жизни Скитальца-Петрова С. Г.

На стихи поэта Скитальца, закадычного друга Максима
Горького писали музыку М. М. Багриновский, В. П. Кашперов, Я. Ф. Пригожий, А.
Н. Чернявский, М. Штейнберг.
Романсы на стихи Скитальца входили в репертуар Надежды Плевицкой (пластинка
фирмы «Зонофон», Москва, 1910 г., 63867, Колокольчики-бубенчики, М.
Багриновский — С. Скиталец) и Нины Дулькевич (пластинка фирмы
«Зонофон», Петербург, 1911-13 гг., 2-63124, Колокольчики-бубенчики,
М. Штейнберг).
Песня «Колокольчики-бубенчики» часто перерабатывалась городским и лагерным
фольклором:

ДОМОВОЙ.

Колокольчики-бубенчики звенят,
Про любовь и про измену говорят.
Как люди женятся и как они живут,
Колокольчики-бубенчики споют.

Колокольчики-бубенчики звенят,
Рассказать одну историю хотят.
Как услышу, так от страха весь дрожу,
Но сейчас всё по порядку расскажу.

Как у нашей у хозяйки молодой
Муж был старый и потрепанный такой,
Промотал свое здоровье в стороне,
Не оставил ничего своей жене.

Вот однажды муж хозяйке говорит:
— Нам с тобой, жена, разлука предстоит.
Уезжаю от тебя я на три дня,
Ты, голубка, не скучай тут без меня.

Муж уехал – на диванчик прилегла,
Но уснуть она так долго не могла,
А как уснула, так и слышит – Боже мой! –
Кто-то гладит ее нежною рукой.

Испугалася на первых на порах,
Ничего не видит, бедная, впотьмах.
А он шепчет: — Ты не бойся, ангел мой,
Не разбойник я, а добрый домовой.

Так две ноченьки ходил к ней домовой,
А наутро уходил к себе домой.
А на третью оказалось (ну и что ж!):
Домовой-то на соседа был похож.

Так советую, голубчики, я вам:
Не бросайте дома ваших нежных дам.
А оставил – так уж жалобно не вой,
Если в доме заведется домовой!

Одна из
многочисленных дворовых и лагерных переработок песни «Колокольчики-бубенчики звенят» на стихи поэта Скитальца (1901).
Судя по стилю, должно быть, написано до революции 1917 ,с другой переделкой с
примерно такой же лексикой – «Колокольчики-бубенчики
звенят об ошибках нашей юности твердят….».

 Колокольчики-бубенчики звенят.

Колокольчики-бубенчики звенят.
Рассказать одну историю хотят.
Как услышу ту историю, дрожу,
Ну а все же по порядку расскажу.

У одной, у бедной девы молодой
Муж был старый, некрасивый и больной,
Потерял свою он силу на войне,
Не оставив ничего своей жене.

Как-то муж приходит в дом и говорит:
«Нам разлука с тобой, детка, предстоит,
Нам разлука небольшая, на три дня,
Ты смотри тут, не балуйся без меня».

Муж уехал, я в кроватку прилегла,
Долго-долго там уснуть я не могла,
А уснула я и вижу сон такой,
Кто-то гладит меня нежною рукой.

И проснулась я, бедняжка, впопыхах.
Ничего не разберу никак впотьмах,
А он шепчет: «Ты не бойся, ангел мой,
Я не леший, а я добрый домовой».

Приходил ко мне две ночи он подряд,
А на третью оказалось — ну и что ж, —
Домовой тот на соседа был похож!

Так, товарищи, даю я вам наказ:
Не оставляйте своих женок ни на час.
А не то невольною судьбой
В вашем доме заведется домовой.

Слово
«товарищ» могло попасть в песню позднее.

Из книги Кудрявцевой Н.Ю. 

«Годы мчались... Лучшей доли

Непокорно я искал».

Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!
Раз с юною девицею,
Румяной, круглолицей,
С предлинною косой,
Я увлекся всей душой!
Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!
Полюбил её каналию,
разрешала брать за талию,
ну, а больше ни-ни-ни
даже боже сохрани,
Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!
Истерзал любовью душу,
Подкупил гордячку Грушу,
Без доклада к ней влетел
И на месте обомлел!
Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!
Предо мной диванчик венский,
А на нем корсетик женский,
А на спиночке: вот так —
Чей-то форменный пиджак!
Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!
Перед этою картиной
Я стоял с дурацкой миной!
Улыбнулся просто так,
И хотел уйти в кабак.
Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках моей юности твердят, твердят!
И с тех пор я стороною
Обхожу девиц с косою!
И меня их скромный вид
Право больше не манит!
Колокольчики-бубенчики звенят, звенят.
Об ошибках нашей юности твердят, твердят!

Эта же песня в адаптированном варианте прозвучала в сериале «Тени исчезают в полдень» (1971) режиссёров Владимира Краснопольского и Валерия Ускова по роману Анатолия Иванова.

Неведомых сочинителей «колокольчики-бубенчики» вдохновили на создание знаменитого застольного куплета, который до сих пор очень популярен в нашем Отечестве:

Видимо, эти строки и подвигли блатных авторов на куплет с просьбой к «товарищу Сталину»:

Куплет также известен в варианте, близком к застольному:

Последняя строка практически повторяет «сталинскую», только вместо «отца народов» упомянут «хозяин». С одной стороны, «Хозяином» называли того же Иосифа Виссарионовича, с другой — на жаргоне арестантов «хозяин» значит — начальник лагеря, колонии, тюрьмы.

Вообще вариаций с «колокольчиками-бубенчиками» в уголовном песенном фольклоре чрезвычайно много, их нередко включают и в песню о «блатной лодочке», однако мне представляется целесообразным ограничиться всё-таки лишь теми куплетами, которые имеют непосредственное отношение к Беломорско-Балтийскому каналу. В то же время как подтверждение вариативности «колокольчиковых» куплетов приведём несколько образчиков из сборника Якова Вайскопфа «Блатная лира»:

Если добавить, что в подобного рода куплетах встречается также пожелание — «Пускай работает тот серенький медведь, и не хуй ему по лесу реветь», можно сделать вполне определённый вывод: эти припевки строятся на включении в них известных блатных поговорок, связанных с неприятием физического труда. Что, как мы убедились, было характерно и для алымовской «Лодочки».

«Урку не заставишь спину гнуть»

Впрочем, тема песенного прославления отказчиков от работы достойна особого очерка. Мы остановимся пока на поговорке о том, что «урку не заставишь спину гнуть», увековеченной в «Лодочке». Для того чтобы понять всю глубину этого уголовно-философского афоризма, снова обратимся к фильму «Заключённые» и комедии «Аристократы». Вернее, к одному из героев этого воспитательного эпоса — Константину Дорохову по прозвищу Костя-Капитан (роль которого блестяще сыграл замечательный актёр Михаил Астангов). Как отмечают исследователи, погодинские «Аристократы», а особенно «Заключённые», производили на публику и зрителей довольно сильное впечатление — и не только в Советской России. Иоахим Клейн в исследовании о литературе и пропаганде сталинского периода пишет:

«Комедия Погодина имела успех также у зарубежной аудитории. На международных театральных фестивалях 1935, 1936 и 1937 годов, проходивших в Москве, она вызывала аплодисменты иностранных зрителей. Известны переводы пьесы на английский и итальянский языки; упоминаются переводы на китайский, чешский и норвежский. Пьеса шла в Париже, Лондоне и Осло. После войны она появляется также на немецком языке…